О. Владимир из рода Кобылиных.

Многие тихвинские помещики – Качаловы, Харламовы, Жегловы, Арцебашевы, Левские, Литвиновы, Тютрюмовы, Лутохины, Ушаковы – свои земли и деревни получили за чиновничью и военную службу новгородскому Дому Святой Софии, который по количеству подвластных ему земель и системе управления был государством, руководимым митрополитом Великого Новгорода. Некоторые из них, например, Гневаш и Иван Лутохины, Матвей Левской (предпоследний из этого рода Полиен Иванович Левской умер не так давно в Тихвине) являлись в Софийском Доме дворецкими, т.е., говоря современным языком, занимали пост премьер-министра этого средневекового государства. Было у этих помещиков и объединяющее их имя – "Софейское дворянство".

После потери Новгородом своей свободы в 1478 году на земли будущего Тихвинского уезда пошла вторая волна помещичьего заселения, раздача деревень служилым людям шла уже не только от новгородского владыки, но и из Москвы. Тогда-то тихвинскими дворянами стала одна из ветвей многочисленного рода Кобылиных, давшего в XIX веке классика русской драматургии А. В. Сухово-Кобылина.

Ко времени отмены крепостного права Кобылиным в нашем уезде принадлежало с десяток деревень. По своему достатку они были помещиками средней руки, да на наших скудных нивах богатых землевладельцев быть не могло. Но Кобылины по родовитости принадлежали к большому свету и роднились с ними семейства именитые: Лутковские, Корсаковы, Клокачевы (адмиралы из этих фамилий дали свои имена нескольким океанским островам и мысам; Клокачевы к тому же являлись тихвинскими дворянами), Путятины, Мамотовы, Казины, Власовы, Скалоны, графы Гудовичи, тихвинцы Апрелевы. Когда-то, во второй половине ХVIII века, Василий Федорович Кобылин женился на княжне Авдотье Солнцевой-Засекиной, ставшей последней в этом аристократическом роде.

Из известных нам упоминаний о тихвинских Кобылиных первой является грамота 1668 года новгородского митрополита Питирима, посланная в Большой монастырь и приказывающая отлучить от церкви вдову Евдокию Кобылину и ее детей, Гаврилу и Тимофея за оскорбление их духовного отца. Предположим, что Кобылины, как и большинство тихвинцев в это время, были в расколе, а потому-то и пошли на тягчайший для верующих грех – непризнание своего духовника-священника, оставшегося в патриаршей Церкви. Впрочем, в 1695 году анафема была снята.

А потом из десятилетия в десятилетие жизнь Кобылиных текла, как текла жизнь тысяч дворян: девушек выдавали замуж, мальчиков записывали (по родовитости) в гвардию. К двадцати годам они становились сержантами и капралами, а там и офицерами. Если не служилось – в отставку, в свое имение заниматься хозяйством, строить и украшать деревенскую церковь, ездить в гости, посылать служить уже своих сыновей, ждать и плакать: вернутся ли с войны? Родине служили Кобылины без надрыва, за славой не бегая, но и от славы не скрываясь. И никто сказать не мог, сколько лет кому отпущено: то младенцами представлялись, то до 90 годов доживали.

В 1873 году в далекой от Тихвина Женеве крестной матерью родившейся здесь Маши Кобылиной стала императрица Мария Александровна (жена Александра II). Хоронили же часто Кобылиных в нашем Успенском монастыре.

Случались в семье Кобылиных и потрясения. Так тщательно скрываемая любовная связь Николая Кобылина, а потом разрыв с некой молодой дамой закончились в 1837 году смертельным выстрелом роковой женщины.(1)

Из того десятка деревень, коими владели Кобылины в Тихвинском уезде (были еще деревни в Тверской и Московской губерниях), выбрали они для усадьбы деревню Званы на берегу Тихвинки. 30 мая 1790 года тут было начато строительство дома, и через пару лет семья начала обживать новое родовое гнездо. Еще через десять лет рядом заложили каменную церковь, так как старая обветшала. Денег, как водится, не хватало, и строительство храма завершили только в 1818 году, освятив его в честь Архистратига Михаила. Почетное место здесь заняла семейная икона Богородицы, написанная с чудотворной Тихвинской в сентябре 1756 года. Столетие этого образа широко праздновалось в Званах: съехались соседи – помещики, белое и черное духовенство, для крестьян накрыли столы.

Вид на церковь и усадьбу в Званах со стороны Петербургского шлюза.

В Михайловскую церковь Кобылины постоянно делали вклады: то новый иконостас в Никольский придел, то новый крест на храм, то 27-пудовый колокол закажут в Юрьеве монастыре, то опять новый крест…

Из тихвинских Кобылиных самым известным стал Дмитрий Васильевич Кобылин, родившийся 14 сентября 1806 года. Двенадцатилетним мальчиком он был определен в Пажеский корпус, в котором фундаментальное образование получало считанное число юношей из первых семейств России, при этом список поступающих утверждал сам Император. После семилетнего обучения Дмитрия Кобылина зачислили прапорщиком в прославленный Лейб-гвардии Егерский полк. Егеря осуществляли разведку, бой вели рассыпным строем, могли действовать мелкими отрядами, а поэтому набирали в полк людей невысоких, ладных, быстрых. Видимо, таким ладным был и Кобылин.

Из родовитого дворянства, веселый, любитель хорошо покушать, поиграть в карты, Дмитрий Васильевич делал быструю карьеру. Но карьера делалась не только на дворцовых паркетах, а и на полях сражений. В 1831 году Польша в который раз пыталась освободиться от власти Российской империи. На подавление восстания были отправлены и гвардейские егеря. В этой войне Кобылин отличился дважды. Около деревни Цецых его 8-я рота попала под плотную прицельную стрельбу инсургентов; командир роты был убит, и поручик Кобылин под огнем обошел роту с фланга на фланг, рассыпал ее в цепь, приказал залечь, сохранив своей отвагой и хладнокровием жизни многих солдат.

При осаде Варшавы он в числе сотни охотников (т.е. добровольцев) от Егерского полка пошел на штурм крепости и был контужен картечью.

После войны началась обычная офицерская жизнь: учения, смотры, парады, балы, вечеринки… На одном из разводов дотошный Николай I заметил непорядок с ружьем у егеря из роты штабс-капитана Кобылина, отправленного за это на трое суток под арест.

Полнейшей, ошеломляющей неожиданностью оказалась отставка Кобылина в 1838 году. Давно ли Дмитрий Васильевич пригласил на праздник 9-й роты всех офицеров полка? Был роскошный обед, была жженка, командиров качали до потолка, ротные песенники пели до глубокой ночи. И вдруг прокатилась весть: Кобылин вышел в отставку с чином полковника гвардии и с правом ношения мундира. Мало того, он собирается постричься в монахи. В 32 года, когда генеральские эполеты могли лечь на его плечи через считанное число лет...

18 марта Дмитрий Васильевич Кобылин поступил послушником в Троице-Сергиеву пустынь под Петербургом. А там пришло время пострижения, отречения от мира и в знак этого – принятие нового имени: отец Владимир. Офицеры еще приезжали к своему бывшему сослуживцу, находя "не угрюмого и сурового аскета, но добродушного, смиренного, с тихим веселием в голубых глазах, нашего Димитрия Васильевича, которого по непривычке не могли назвать отцом Владимиром".

Начались годы иночества. О. Владимир монашествует в Юрьевом и Хутынском монастырях близ Новгорода, в 1852 году посвящается в архимандриты старорусского Спасо-Преображенского монастыря, в который в 1888 году из тихвинского Успенского собора перенесут Чудотворную Старорусскую икону Богородицы, находившуюся у нас 300 лет.

19 сентября 1855 года о. Владимир возвращается в родные края, будучи поставлен настоятелем Успенской обители. И, к слову, он не был первым архимандритом Большого монастыря, шагнувшим из офицеров в монахи. За семьдесят лет до него игуменствовал здесь отец Игнатий, тоже из гвардейцев.

Вид на Большой Успенский монастырь. Фото Т. Владимировой.

При архимандрите Владимире поток богомольцев в Тихвин значительно вырос. Этому способствовало несколько чудесных исцелений, самое известное из которых – исцеление Александра Боровского в 1856 году.

 На месте чуда к часовне над монастырскими воротами была пристроена церковь во имя тихвинской иконы ("Крылечко"). При о. Владимире возведением еще одной церкви – Воздвижения Чудесного Креста – завершились большие строительные работы в Большом Успенском монастыре, длившиеся с начала XVI века.

Что касается жизни о. Владимира, то монашествуя, он схимником отнюдь не был. Ездил лечиться в Европу, часто отдыхал у брата в любимых Званах, куда часто наезжали архимандриты, епископы, викарии, праздновал свое 70-летие. Он даже похоронил своего брата Алексея Васильевича Кобылина на паперти Успенского собора, где погребались настоятели монастыря.

И умер отец Владимир в усадьбе утром 17 июня 1877 года. Его хоронили на паперти Успенского собора, возле главного западного входа. Достойный человек обрел последнее, достойное его место.

Прошло более 120 лет. Порушена Михайловская церковь. Затоптано кладбище возле нее, кладбище, на котором похоронены и помещики, и их крепостные. В Тихвинке, как говорят, потоплен большой колокол. Будет ли найдена и восстановлена могила отца Владимира в Успенском соборе?..

Сколько потерь, сколько потерь...

1. В "Святцах рода Кобылиных" : "Октябрь. 6 - 6 числа в СПетер. кончил жизнь брат Николай Васильевич Кобылин от нанесения выстрелу неизвестной особой 1837 г. 3 октября". И. П. Мордвинов в "Тихвинской старине" 1911 года на стр. 139 писал: "Об убийстве Николая Кобылина при весьма загадочных обстоятельствах в "Истор. Вестн."

Н. Никонов

Статья печатается по тексту из газеты Тихвинский курьер. – 2000. - №№ 6-9